Михаил Петрович Боткин (1839 -1914)

Старинный московский купеческий род Боткиных в начале XIX века значительно приумножил свое состояние благодаря предприимчивости главы рода П. К. Боткина, преуспевшего в чайной торговле и основавшего фирму «Петра Боткина сы­новья». Следующее поколение семьи, однако, способствовало уже не только развитию российской экономики, но также нау­ки и культуры. Из девятерых сыновей П. К. Боткина по край­ней мере четверо оставили заметный след в русской истории XIX века.

Амедео Модильяни (1884-1920)

Имя Амедео Модильяни связано прежде всего с искусством живописного и графического портрета в XX веке. «Человеческое лицо—высшее творение природы» — эти слова художника могли бы стать эпиграфом к его творчеству.

Дюнуайе де Сегонзак (1884-1974)

«Любовь к природе и жизни это одна из форм пантеизма, она приносит художнику духовную радость, которая питает его творчество». В этом высказывании Дюнуайе де Сегонзака затронута одна из самых существенных особенностей его искусства.

Эдгар Дега (1834-1917)

Будущий художник родился в семье парижского банкира, художественное образование получил в Школе изящных ис­кусств, в классе ученика Энгра—Ламотта.

Иоганн Фридрих Овербек (1789-1869)

В художественном развитии второй половины XIX века новый этап обычно начинался с того, что небольшая группа художников объединялась, чтобы противопоставить себя официальной академии и сообща искать новые возможности в искусстве. Широко известны примеры прерафаэлитов в Англии, импрессионистов во Франции, передвижников в России.

Но впервые это произошло в самом начале столетия, когда в 1809 году шесть немецких живописцев, учившихся в Вене, — Ф.Овербек, Ф.Пфорр, Винтергерст, И.Зуттер, Г. JI. Фогель, Г.Л.Хоттингер, недовольные академической системой, образовали объединение, названное ими «Союз св. Луки». Роль главы этого художественного «братства» с самого начала играл Фридрих Овербек.

Джеймс Уистлер (1834-1903)

Почти всю свою жизнь Уистлер был окружен атмосферой скандала. Невысокий, с громким резким голосом и вечным моноклем в глазу, одетый скрупулезно аккуратно, экстравагантно и с безукоризненным вкусом; блестящий спорщик, умевший молниеносно парировать остроты собеседника; его выходки, словечки, жесты были предметом разговоров на светских обедах; но «... в этом щеголе, шествующем по набережной Челси, никто не узнал бы молчаливого, серьезного труженика в огромных очках, которые он только что сбросил в своей мастерской».