Художник.

Валентин Петрович посмотрел на часы. Стрелки показывали 9.45. Он поднялся с кровати, чувствуя какую-то слабость.

-  Наверное снизилось давление, - подумал он, решив выпить чашечку кофе. Правда кофе Валентин Петрович позволял себе довольно редко, но глотать таблетку в данном случае не хотелось, не настолько все было плохо.

       Не одеваясь, он прошел на кухню и включил электрочайник. И пока чайник делал свое дело, Валентин Петрович с удовольствием рассматривал плакаты, которые висели на стенах, приколотые обычными кнопками. Это было не украшение, а скорее воспоминание... Воспоминание о своей любимой работе, творческих успехах, о молодости, друзьях. Друзья... Кто-то из них уже ушел в мир иной, а кто-то уехал в дальние края в поисках лучшей жизни и признания. Три года назад он похоронил жену и теперь коротал время с этими бесчисленными тунеядцами, алкоголиками, черствыми чиновниками и другими антигероями, которые смотрели на него с выцветших плакатных листов.

        Чайник взволнованно засвистел и напомнил о себе и о кофе. Выпив маленькими глоточками кофе, Валентин Петрович вышел на балкон. Солнце поднималось и на деревьях появились холодновато-голубые тени. Плакаты ушли в историю, а те, кого  Валентин Петрович бичевал и высмеивал своим искусством расцвели пышным цветом. Пришло их время. А он, вот уже около трех лет, ходит на этюды. Природа - не люди, она не обманет, а если ты ее понимаешь, отблагодарит. Она изменчива и прекрасна до бесконечности, тем более в таком удивительном месте, как Сосновка!

          Художник прервал свои мысли, оделся. Переносной этюдник и холст всегда были готовы к работе и ждали его в прихожей. Валентин Петрович взял этюдник на плечо, холст под руку и, заперев квартиру, отправился в Сосновку.

          По дорожкам парка прогуливались "собачники" со своими четвероногими питомцами, пробегали трусцой любители бега, слышался стук теннисного мяча на корте. Воздух был наполнен запахом сосны и цветущей зелени, в глазах рябило от стволов небольшой березовой рощицы.

            Сегодня  Валентин Петрович решил писать маленький пруд, заросший кувшинками. Гладь воды успокаивала и настраивала на творческий лад. Установив этюдник и закрепив холст, он внимательно посмотрел на воду. На темно-синей и зеленовато-фиолетовой ее поверхности, как необитаемые островки, были разбросаны желтовато-лимонно-розовые кувшинки.

            Валентин Петрович писал быстро и вдохновенно. Густые сочные мазки ложились на холст, как могло показаться лишь человеку со стороны, хаотично. Желтые кадмий и охра, зеленый кобальт, синяя лазурь устроили свой карнавал! Рядом с нетронутыми участками холста появлялись желтые и розовато-лиловые кувшинки, которые отражались в глубине темно-зеленых и бирюзово-фиолетовых вод. Между цветами в воде отражалось лазурное с белилами небо, местами тронутое синим кобальтом. Зелень деревьев с добавлением жженой сиены завершала картину.

           Художник отошел от холста... Все было гармонично,  на своем месте. Да, этой работе мог позавидовать сам Моне!

            У Валентина Петровича за несколько лет постоянной работы на пленэре собралось более тысячи этюдов и картин. Это был его личный музей, из которого не было продано ни одной работы, даже в те времена, когда художник испытывал материальные трудности. Валентин Петрович был не только автором, но и единственным их зрителем и критиком. Никто и никогда не видел этих замечательных полотен!

              Все свои пейзажи художник писал мысленно, в голове! Там они и хранились, бережно и надежно, защищенные от постороних глаз. Работы и музей были виртуальными.

             Валентин Петрович остался доволен этим этюдом и поставил его на хранение в своей памяти, рядом с другими своими работами.

Собрав этюдник и взяв под руку чистый, загрунтованный титановыми белилами, холст, он направился домой, чтобы завтра опять вернуться сюда и пополнить свою коллекцию новой работой.