Владимир Фаворский: иллюстрации, картины, графика. Биография художника

Владимир Андреевич Фаворский (1886-1964)

Когда в 1964 году в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина открылась первая по-настоящему полная выставка работ Владимира Андреевича Фаворского, она поражала в первую очередь чрезвычайным разнообразием творчества художника. На ней были показаны его книжные гравюры и станковые, живопись и многочисленные рисунки, монументальные работы и работы для театра, книжные знаки и издательские марки, скульптура и керамика. И в каждой области искусства Фаворский достигал подлинных высот. Но в представлении зрителей и читателей имя Фаворского связано главным образом с гравюрой на дереве и с книжной иллюстрацией. Фаворский — один из тех европейских мастеров ксилографии, которые после почти трехсотлетнего упадка снова подняли эту технику на уровень большого искусства.

Фаворский — художник книги. Иллюстрации занимали самое значительное — и количественно и качественно — место в его творчестве. И для каждого автора, для каждой книги он находил новые формы выражения. Фаворский никогда не иллюстрировал только сюжет литературного произведения. Для него был важен прежде всего характер, стиль иллюстрируемой книги, то есть особое, лишь этому произведению присущее, мироощущение. У Фаворского нет двух одинаково решенных иллюстрационных серий, каждая — истолкование данной книги. Художник всегда вы являл общечеловеческую значимость содержания и одно­временно находил пластическое выражение метода, материала и формы, которыми пользуется писатель. Поэтому его гравюры всегда являют собой высокий образец иллюстриро­вания как результата глубокого анализа литературы.

Для каждой книги Фаворский искал свой язык: и для суховатой ясности фабульного рассказа у Мериме, и для поверхностной условности нарочито неясного повествования о темных, стихийных проявлениях человеческой души у Пильняка; фантастический гротеск Гоголя и серьезная деловая простота последних рассказов А. Толстого так же ес­тественно воплощаются в иллюстрациях художника, как и чеканная пластическая ясность и прозрачность душевного мира молодого Данте или драматические коллизии времен гражданской войны в повести советского писателя С. Спасского.

В творчестве Фаворского счастливо соединялись острая со­временность и глубокое знание художественных традиций. Он был одним из тех немногих художников, которые с редкой тонкостью и точностью чувствуют великое древнерусское искусство и перерабатывают его пластические законы на язык видения XX века. Именно это свойство Фаворского определило одну из высших его удач — иллюстрации к «Сло­ву о полку Игореве». Фаворский с удивительной глубиной почувствовал особую поэтичность поэмы, своеобразный лирический драматизм ее, специфическую условность и симво­лику ее стиля. В книге, созданной Фаворским, ожила во всей полнозвучности и нарядности старая иллюминированная книга, и, держа в руках «Слово» с гравюрами Фаворского, мы на миг словно становимся современниками этой рукопис­ной книги, а через это — и современниками героев самой великой поэмы.

Фаворского всегда больше всего влекли к себе произве­дения эпические, книги больших и величественных чувств. В этом очень ярко проявляются сугубый интерес Фаворского к эпосу как к летописи человеческого духа, особая чуткость к духовному смыслу драматических конфликтов истории: «Книга Руфь», станковые гравюры «Октябрь 1917» и «Годы Гражданской войны», калмыцкий эпос «Джангар», неодно­кратное обращение к «Слову о полку Игореве», мозаика «1905 год» — вот основные этапы историзма Фаворского. Фаворского привлекала историческая тема потому, что именно в ней он видел результат развития культуры, именно она несла для художника примеры благородства и героизма, высокую мудрость души и неколебимость нравственного идеа­ла. И от этого-то историзм, то есть умение увидеть и воспринять прошлое глазами нашего современника, пронизыва­ет все творчество Фаворского, вплоть до замечательной серии его гравированных портретов Достоевского, молодого Пушкина, Данте, Гете и русских полководцев.

Последней большой работой Фаворского оказалась серия гравюр к «Маленьким трагедиям» Пушкина. Книга это насыщена иллюстрациями — к каждой трагедии Фаворский сделал по нескольку гравюр сравнительно большого размера, каждая пьеса начинается изобразительным шмуцтитулом, гравированной заставкой и большой виньеткой на оборот­ной стороне шмуцтитула. Через все развороты текста прохо­дят маски персонажей, которыми оканчивается верхняя линейка, причем маски даны и в разворотах с большими иллю­страциями. Каждая пьеса сразу же, без цезуры, следует за предыдущей. Все это создает чрезвычайное напряжение, драматическое многообразие положений и характеров, стре­мительно сменяющих друг друга.

Так уже одним ритмом книги Фаворский сделал ощути­мым для читателя ту сжатость, ту драматическую насыщен­ность пьес Пушкина, которые и определили их посмертное название — «Маленькие трагедии». Но Фаворский, разуме­ется, не удовлетворился лишь ритмическим истолковани­ем трагедий. Человеческая психология, человеческий харак­тер, человеческая душа, охваченная какой-либо страстью или обнаруживающая свои потаенные свойства в особых, крайних обстоятельствах, — таково содержание пьес. И ху­дожник в своих иллюстрациях раскрывал психологические аффекты, показывал «порок страсти» (как говорил сам Фа­ворский), захватывающий героев и их чувства в моменты трагических ситуаций. В этих гравюрах есть краткость и красота пушкинского стиха, глубина характерологического анализа, тревожные раскаты страстей, потрясающие душу че­ловека. За иллюстрации к «Маленьким трагедиям», вместе с гравюрами к «Слову о полку Игореве» и «Борису Году­нову» Пушкина Фаворский получил в 1962 году Ленинскую премию.

Фаворский вкладывал весь свой талант, всю свою редкост­ную добросовестность и серьезность во все, к чему он ни об­ращался, — в издательскую марку, в наклейку для катушек или в обложку журнала «Советский мельник», в вырезание шахматных фигурок или в театральный занавес. Но особое пристрастие Фаворский испытывал к жанру каран­дашного портрета: наряду с иллюстрациями он в течение всей своей творческой жизни занимался портретным рисунком.

Карандашные портреты Фаворского замечательны своей классичностью, своей внутренней завершенностью. Художник не позволял себе ни единого намека на красивость, многозначительную недосказанность, внешнюю эффектность. Ни малейшего вольничания нет в его портретах — только тонкая, точная линия, легкая штриховка, естествен­ная постановка фигур. Фаворский не предлагал зрителю го­тового решения, сущность образа портретируемого им не подсказывалась — он только очищал его от всего случай­ного, временного, зависящего от ситуации.

И есть один портретный жанр, в котором с особой настой­чивостью работал Фаворский. Это — двойные портреты. Герои этих портретов почти исключительно родные или уче­ники художника и всегда — люди, связанные друг с другом общностью внутреннего мира. В этих портретах раскрываются душевная близость людей, глубокое чувство взаимопо­нимания, особая атмосфера, пронизанная нравственной чис­тотой.

В портретах Фаворского, может быть, сильнее, чем во всех других жанрах и видах, в которых он работал, видно главное, определяющее качество его искусства — глубочайшая ясность его взгляда на мир, его особая открытость миру, его — пользуясь прекрасным, хотя и старомодным выражением — вера в добро.

Это качество необыкновенно поражает и в монументаль­ных работах. Его цветной рельеф «Материнство» полон та­кой пластической чистоты, такой нежности и радостности, какие бывают только у ренессансных художников. А огром­ные многометровые картоны для фресок в московском доме моделей излучают такую гармонию, внутреннюю свободу, мощь и ясность ритма, какие были под силу только мастерам древнерусского искусства.

В этой гармоничности и ясности и кроется секрет мо­нументальности всех работ Фаворского — не только громад­ных росписей, но и миниатюрной гравюры на дереве. А ту­гая, подчас даже чуть неповоротливая линия в его работах дает то начало напряженности, которое сразу показывает, что произведения эти сделаны все же в наше время.

Это единство мироощущения, эти общие свойства формы пронизывают все творчество Фаворского, делая его на ред­кость целостным.

Творчество народного художника СССР Владимира Андреевича Фаворского не только одна из вершин искусства XX века. Его искусство оказывается замечательным образцом того, что значит для художника умение оставаться всегда самим собой в творчестве, к какому упорному и добросовест­ному труду в течение десятилетий обязывает художника та­лант, как следует никогда не довольствоваться однажды най­денным и наконец — каких высот в искусстве достигает соединение твердой руки, зоркого глаза, мудрого ума и доброго сердца.

Е. ЛЕВИТИН