Джексон Поллок не мог взять карандаш и нарисовать то, что он хочет. Он сидел над альбомом, кривясь от напряжения, словно пытался заставить бумагу повиноваться его желаниям.

Ка­пельная живопись

Ли Краснер, жена Джексона Поллок, нашла жилье в Спрингсе, в сель­ской местности на Лонг-Айленде, и супруги уехали из города. Постепенно тишина деревенской жизни подействовала на Поллока как колдовской заговор. Он завязал с алко­голем и начал работать. Под мастерскую он приспосо­бил старый просторный сарай, где могли поместиться его большие холсты.

Гнев художника

В 1950 году фотограф и режиссер Ханс Намут добился со­гласия Джексона Поллока снять короткий документальный фильм о нем, представив художника за работой. Съемки, происходившие сырым, холодным ноябрем, затянулись, и Джексону Поллоку надоело рабо­тать на улице и повиноваться нескончаемым указаниями Намута: как встать, что сделать, что изобразить.

Стиль Джексона Поллока уникален, и однако его очень легко ими­тировать, поэтому иногда бывает трудно отличить под­линного Поллока от подделки.

Последние дни Джексона Поллока и его вклад в изобразительное искусство

Зимой 1951 года Джексон Поллок сорвался и вновь взялся за алкоголь. Однажды, напившись, он похвалился перед женой Ли Краснер своей интрижкой с Рут Клигман, роскошной брюнеткой. Краснер ответила ультиматумом: либо он прекращает видеться с Рут, либо она уходит. Прекрасно, сказал Поллок, уходи. И она ушла.

Дом Джексона Поллока в Спрингсе находился непода­леку от Ист-Хэмптона, где располагались имения нью-йоркских богачей.

Конец Второй мировой войны ознаменовался расцветом абстрактного экспрессионизма, чья брутальная беспредметность достигла наивысшей точки в "потекшей" живописи Джексона Поллока. Эдвард Хоппер упрямо держался своего реалистического стиля, издеваясь над "галиматьей" абстрактного искусства. В последние десятилетия его картины становились все более "бессодержательными", в некоторых не было ничего, кроме чистой геометрии солнечного света в пустой комнате.

В невероятно короткий срок Джексон Поллок стал тем, с кем стоило считаться. В 1942 году Пегги Гугенхайм предложила ему финансовую поддержку, если он будет работать исключительно для ее галереи и сделает стен­ную роспись в ее квартире.

В Нью-Йорке Джексон Поллок нашел нового друга в лице художника и импресарио Джона Грэхема, который как раз организовывал выставку и пригласил Поллока в ней участвовать.